«Контрафактный» экземпляр редчайшего издания

Струйский, Н.Е. Апология к потомству от Николая Струйского или Начертание о свойстве нрава Александра Петровича Сумарокова и нравоучительных ево поучениях, писана 1784 года, в Рузаевке. СПб.: Печ. у Шнора, 1788. 37 с.: грав. 26×21 см. Гравированные заставка и концовка. Современный картонаж с использованием «родной» обложки. Редкие лисьи пятна, незначительные следы жучка на тит. листе и с. 3/4 и 35/36 (проф. реставрация), нижнее поле последнего листа блока подклеено бумагой; страницы преимущественно чистые.

Представленный экземпляр — без ненумерованного листа с опечатками. Потому что это экземпляр из части тиража, которая была отпечатана до последней корректуры (т.е. с ошибками в тексте) без ведома автора. Представленный экземпляр отпечатан на русской бумаге (филиграни с разными буквами кириллицы и с датой «1788» на некоторых листах), а не на голландской бумаге, как основная часть тиража. В «Сводном каталоге ... XVIII века» указано (№ 6900): «Некоторое количество экземпляров было оттиснуто печатниками до последней корректуры с ошибками и пущено в продажу без ведома автора, о чем Н.Е. Струйский объявил в „Московских ведомостях“ (1789, 20.I, № 6, с. 55)». Подобный «контрафактный» экземпляр издания хранится в Музее книги РГБ.

Кумиром Струйского и непревзойденным образцом для подражания был А.П. Сумароков. Рассказывали, что своих крепостных Струйский заставлял заучивать наизусть сцены из сумароковских трагедий. Как личное оскорбление воспринимал он нападки критиков, не утихавшие и после смерти Сумарокова. Желая, вероятно, раз и навсегда защитить «отца русского театра и стихотворства», «преобразователя нашего прекрасного языка» от «неосновательного ему порицания», его верный ученик в 1784 году написал замечательное произведение — «Апологию к потомству от Николая Струйского, или Начертание о свойстве нрава Александра Петровича Сумарокова и о нравоучительных ево поучениях».

«Апология к потомству», по мнению исследователей, была отпечатана в Рузаевке, хотя на титульном листе значилась петербургская типография Шнора. Заведя в своем имении собственную типографию, Струйский не жалел средств для ее обустройства. Он выписывал из-за границы печатные станки и бумагу, заказывал иллюстрации у лучших российских граверов, обучал крепостных переплетному мастерству. М.А. Дмитриев писал о рузаевской типографии: «Из тогдашних она могла равняться разве с одною типографиею Шнора. Я сужу об этом по одному тому его сочинений, который находится в моей библиотеке в числе других библиографических редкостей. Шрифт прекрасный, чистый и красивый: александрийская клееная бумага и прекрасно вырезанные на меди виньеты. Едва ли какая книга того времени была выдана так чисто, красиво и даже великолепно. Но он не пускал в продажу своих сочинений, а дарил их только своим сыновьям и знакомым; и потому его сочинений не встречается даже и в старинных каталогах».

Экземпляры книги даже из основной части тиража — величайшая библиографическая редкость. А «контрафактные» экземпляры до корректуры,  — вообще никогда не встречались в продаже.

СК XVIII № 6900, Соловьев, Каталог № 105 № 485, Геннади № 57, Бурцев № 23, Битовт № 2187, Верещагин № 823, Шибанов, Дезидерата № 163, Дар Губара №№ 317-318, Библиохроника, Кн. 3.